Наталья Сидорцова​ — певица, актриса и вокальный продюсер. Звезда мюзиклов. Участница шоу «Голос» на Первом канале. Создатель школы вокала «Звучать в мир». В смутные времена пандемии обладательница вокального диапазона в четыре с половиной октавы продолжала творить и ​ выпустила первый альбом «Несвободные».

Наталья рассказала о ролях, сложных даже для актрисы с образованием психолога, о своей уникальной методике раскрепощения голоса и защите авторских прав. Певица выразила мнение о развитии культурной жизни России наших дней и поделилась личным рецептом, как договариваться с дочерью подростком. 

Среди Ваших ролей – исторические персонажи и литературные герои разных эпох. Вы сама довольны временем, в котором живете ? Никогда не казалось, что ошиблись веком ?

Лет до 20-25 мне казалось, что я должна была родиться где-то в период 16-18 веков: Ренессанс, Барокко, Рококо. Возможно, до эпохи классицизма. Мне казалось, это мое время. С точки зрения культа универсального человека и с учетом моих эстетических воззрений. В последнее время кажется, что я все-таки человек будущего. Я очень устремлена в какие-то неизведанные сферы науки, нейронауки. Мне бы очень хотелось побывать в будущем. Перенестись лет на 500 вперед.

​В мюзиклах Вам приходилось играть психологически тяжелые роли. Что помогает справляться с негативными эмоциями, переключаться, сойдя со сцены ?

Переключение и отработка сценического негатива – это часть актерской профессии. Способность к этому говорит о профессионализме. В мюзикле «Джейн Эйр» мне проще. Это спектакль репертуарного театра. Он играется всего раз в месяц. Я могу играть его на эмоциональном пике и после брать паузу на восстановление.

Хуже было в ледовом шоу Авербуха «Кармен». Здесь мне шесть дней в неделю приходилось, в числе прочего материала, петь очень психологически изнурительную арию раскаяния Елены. Ежедневно петь: «Господи, убей меня». Это действительно испытание. Это была история моего персонального «Черного лебедя». Я хоть и не сходила с ума, но по причине усталости и интенсивной работы профессиональный контроль над эмоциями и их правильной отработкой ослаб. Потом было сложно и психологически, и физиологически. Тело протестовало против такой работы.

​На какие роли Вы бы никогда не согласились ?

Я не согласилась бы на неинтересные мне роли. Такие прецеденты были в моей творческой биографии. Не могу сказать, что очень много работаю в театре. Не берусь за все, что мне предлагают. Говоря о музыкальном театре, я бы избегала ролей и спектаклей, в которых мне критически не нравится музыка. Не стала бы играть роль, которая от меня никак не вырастет. Работа просто ради денег никогда не привлекала. Все остальное интересно. Я готова играть характерные роли, возрастные, сложные, спорные.

​Ваш первый альбом «Несвободные» увидел свет в темные времена пандемии. Какие композиции Вам ближе – авторские или созданные для Вас ?

Если композиции созданы для меня, они в любом случае, тоже авторские. Так что имеет смысл сравнивать авторские композиции, написанные для меня или же мной, с какими-то кавер-версиями известных хитов. Для меня создавать что-то новое интереснее. Тут я вообще в некотором роде шовинист. Я считаю, что для артиста не обладать своим собственным материалом – это несерьезно. Только авторский материал оставляет след в истории. Каверами, может быть, будешь сыт материально, но творчески сытой ими быть я не могу. Это исключительно мое мнение. Я не настаиваю и надеюсь, что на меня не обидятся коллеги, которые не поют авторских песен. Это тот путь, который я выбираю для себя.

​Как Вы оцениваете культурную жизнь современной России ? Вам видится тенденция скорее к подъему или же к упадку ?

Оценивать культурную жизнь, по крайней мере, в области сценических искусств (хотя, музеи и выставочные залы тоже пострадали) в период пандемии достаточно сложно. Нас ее лишили в полноценном варианте. Во многих регионах вообще отменены массовые мероприятия. В Москве залы разрешено заполнять на 25 процентов. Это смешно. В данный короткий период это упадок.

Поскольку я считаю, что цивилизация развивается циклично, мне хочется верить, что через какое-то время будет очень мощный подъем. Состоится все то, что не состоялось в период пандемии. Все запланированное реализуется. Выставки, музеи и полноценные путешествия будут возможны.

Что касается общих тенденций, мне кажется, мы находимся в таком странном времени, в котором массовости будет все меньше. Потому что выбор огромен. Общество очень расслоено культурологически. У нас не будет стадионных концертов поп-певцов в стиле «Ласкового мая» больше никогда. В то же время может возникать сиюминутный сетевой хайп каких-то исполнителей.

​Все будет развиваться очень точечно. Феноменом может стать как Моргенштерн, так и Курентзис. Прошло то время, когда звездами становилась только музыкальная и артистическая элита, как в первой половине XX века. Или​ абсолютно случайные люди, как на рубеже 80-90х. Сейчас время, когда волной хайпа, или волной, запущенной соцсетями, может вынести на пик кого угодно: как великого художника, так и великого профана. Больше нет возможности предсказывать успех. Большие продюсерские проекты проваливаются. Талантливые одиночки или смелые выскочки вдруг поднимаются.

Именно в такое время очень важно – не изменять себе и своим ценностям. На каждый товар найдётся свой купец. В каждой группе населения, согласно культурному и образовательному коду, будут свои лидеры и звезды. В ближайшие 10 лет будет именно такая система. Если нам свыше никаких иных директив не спустят.

​ Ваша авторская методика раскрепощения голоса представляет собой уникальный контент. Надежно ли работает защита авторских прав в России ?

С нарушением авторских прав приходится бороться точечно. Каждый раз разбирая конкретный случай. В моей школе работают юристы на аутсорсе. Они отслеживают нарушения, пиратство. Когда ты создаешь хороший контент, запускаешь рекламу, когда в твоей базе данных более 10 тысяч человек, ты не можешь отследить все утечки. Мы их пресекаем по возможности максимально.

Не могу сказать, что в России это работает на 100 процентов. В нашей стране нет централизованного и легкого механизма защиты авторских прав. Каждый автор информационного контента, который оказывается жертвой пиратов, вынужден бороться с этим в одиночку. Я не очень понимаю, как эту систему можно улучшить.  В других странах механизм налажен лучше:. Можно и пресечь, и отследить в сети, и привлечь к суду.

Если бы у нас сайты легко давали регистрационные данные тех, кто сливает информацию, то было бы проще. Людей бы отправляли под суд с реальными сроками и большими штрафами. Было бы гораздо страшнее людям заниматься пиратством.

К сожалению, в нашем менталитете вообще нет уважения к авторскому праву. Люди годами, десятилетиями жили в парадигме, в которой творческий или интеллектуальный продукт является некой общественной собственностью. Всем было доступно все. Люди не очень понимали механизмы работы и вознаграждения авторов. В СССР автор был до какой-то степени защищен государством, хотя и не имел больших доходов с продаж своих книг. Сейчас все совсем поменялось. Любой автор книги песни, курса, методики не защищен государством. Сам себя не может защитить.

​Можно считать своеобразной рекламой и критерием успеха то, что мы обнаружили порядка 50 точек, где пытались слить наши курсы. Все они удалены. Будут удаляться впредь. Я считаю, это успех.

​ Ваша дочь сейчас в расцвете подросткового возраста. Как удается поддерживать доверительные отношения в этот период ? Материнство изменило Вас как личность ?

Да, материнство меня очень вырастило. Я стала более осознанным человеком. Поначалу это давалось непросто. Я считаю, что рано родила – в 22 года. Это рановато по меркам того, что сейчас требует общество от зрелой личности. Я вообще планировала материнство лет в 30. Пришлось быстро повзрослеть.

Я понимала, что не смогу быть хорошей матерью, если не буду гармоничной, развитой, адекватной, зрелой, здоровой личностью. Это послужило толчком для проработки своих собственных детских травм, предубеждений. Очень помогло посмотреть на себя ту, вернуться к своей детской фигуре. Ведь перед тобой реальная детская фигура – твоей дочери, с которой важно себя не отождествить.

Нужно всегда помнить, что ребенок – это совершенно отдельная личность. Не собственность родителей. Дети нам ничего не должны. Это только мы им должны – обеспечить максимально гармоничное развитие тех черт характера, которые помогут им в жизни. Где-то я пыталась дополучить то, чего у меня не было, исправить какие-то нюансы своего детства, повторения которых я не желала для своего ребенка. Что-то взяла из своего детского опыта. Мне самой это когда-то помогло. При этом мой рецепт успеха всегда может не совпасть с ее рецептом успеха. Это важно вовремя признать. Процесс материнства очень интересный.

Как бы мне ни хотелось упасть в какие-то свои паттерны и программы, каждый раз я себе напоминала, что это совершенно отдельная, интересная, классная личность. Я видела в ней эти черты с раннего детства. Она всегда может прийти и поговорить со мной. Она иногда рассказывает про одноклассниц, которые совершенно не могут делиться с родителями и очень переживают по этому поводу. У нас  такого нет. Дочери почти 14 лет. Мы можем разговаривать. Я ей могу сказать свою позицию по какой-то ситуации. Я ей достаточно много позволяю в жизни, за исключением вопросов безопасности. Тут у нас жесткий авторитаризм. Я даю ей свободный маневр, которым она может сама распоряжаться. Мы не лезем в личную жизнь друг друга. Можем обсудить какие-то аспекты.

Мне кажется, единственный путь к доверию и к дружбе с ребенком – это всегда понимать, что это отдельная личность. Вести себя с ним, соблюдая границы. Как ты бы себя вел с другим взрослым человеком.

Певица, актриса, журналист и психолог…есть ли еще ипостаси, в которых хотелось бы реализоваться ?

Не исключаю, что еще одной ипостасью станет режиссура. Есть сомнения, выдержу ли я пятое профильное образование. Мне многие знакомые актеры говорят – то, как я работаю с ними над вокальным материалом в театре, очень близко к работе режиссера. Мое видение гораздо больше, чем просто видение вокального педагога. Возможно, лет через 10 режиссура придет в мою жизнь.

​