Певец и весельчак Дмитрий Тихонов известен в России больше как Александр Ливер. Он музыкант, актер, участник и один из создателей легендарного питерского коллектива «Неформальное объединение молодежи» или просто – «Н.О.М.». С необычным и причудливым творчеством группы «Н.О.М.» я познакомился лет десять назад. С тех пор пристально слежу за всем, что они делают. Блистательный Александр Ливер является ярчайшим примером того, как можно быть смешным по-настоящему. В нем переплелось множество корней: утонченный ценитель Шнитке и Гласа и безумец дядя Дима из фильма «Жбан дурака»; оперный бас-октавист, исполняющий духовную музыку, и исполнитель не самых политкорректных песен на стихи писателя Михаила Елизарова. И так далее, далее, далее. Господа и дамы, на улице идет дождь. У нас идет концерт. На сцене Александр Ливер.

Маэстро, пламенно приветствую! Начнем наш словесный концерт. На дворе 1987 год, место действия – Ленинград. 87-й в России для рок-музыки был все равно, что 67-й для Америки и Англии для их изначального рока. Русский рок вступил тогда в золотую фазу. Череда трагических смертей его еще не постигла. В это благодатное время ты объединяешься с другом Андреем Кагадеевым для создания группы «Н.О.М.»  В какой атмосфере это происходило? Как влияли на вас уже гремевшие на всю страну питерские группы? Мне интересно ни сколько то, как пришло решение создать «Н.О.М.», сколько та атмосфера, тот фасад, на фоне которого это происходило.

Привет и тебе, Роман. Начнем. В конце 1986 года я учился на последнем курсе института. Свободного времени было много. Мы с друзьями начали записывать то, что называется музыкально-литературными композициями – небольшие радиопостановки. Подобного тогда звучало много – и по радио, и пластинки были. Я их слушал по многу раз, оттачивая мастерство чтеца. Я вдохновлялся тем, как не хитрым способом звукозаписи можно создать целый волшебный мир и особую атмосферу.

Цели создать рок-группу у нас поначалу не было. Хотелось просто весело и креативно проводить время, записывая радиоспектакли. Мы знали, что ни по какому радио они не прозвучат. Это мало волновало. Интересовал сам процесс.

Мы хотели сделать что-то отличное от «Черной курицы» или «Городка в табакерке». Наш первый опыт музыкально-литературной деятельности назывался «Протез». Это пример черного юмора вполне в традиции ОБЭРИУтов.

Мы не стояли в стороне от музыкальных событий, происходящих тогда в русском роке. Участвовали в различных фестивалях, общались с другими группами. Этот процесс шел параллельно.

У вас было несколько предвзятое отношение к тогдашним рок-гигантам – к «Кино», «ДДТ», «Алисе». Вы считали их музыку слишком заурядной? Как-то пересекались с Кинчевым, Цоем и другими?

Предвзятого отношения точно не было. Мы, как и вся страна, наблюдали за тем, как Цой и Кинчев в одночасье стали рок-звездами и кинозвездами. В то время все музыканты старались попасть в телеэфир. Это сразу обеспечивало известность на всю страну. Сейчас с этим явно сложнее.

Что касается встреч. Член нашего коллектива Сергей Кагадеев с первыми студийными записями поехал тогда в Москву к Кинчеву. Он сидел у него на кухне, презентовал проект. Константин ответственно похвалил пару произведений, особенно игру барабанщика.

К моменту нашего вступления в ленинградский рок-клуб, Цой уже забронзовел, окончательно превратившись в звезду. Пересеклись мы с ним один раз: пришли репетировать в рок-клуб. Нас оттуда попросили, сказав, что парням из «Кино» это время нужнее. У них грядет большой концерт в СКК. Виктор сидел в своей особой манере, положив ноги на колонну, с дарёной белой гитарой. На мои попытки шутить над ситуацией реагировал меланхолично.

До добра, как известно, все эти большие концерта Цоя не довели. Алчный продюсер Айзеншпис ковал железо пока горячо, выкачивая из группы все соки. Итог мы все знаем. Сказалась чрезмерная усталость. Случилось то, что случилось.

Дима, очевидно, что группа изначально взяла курс на смеховую культуру. Кто-то видит в ваших 

ранних работах влияние ОБЭРИУ. Слышал я и мнение, что вы подсмотрели, как правильно стебаться аж у Фрэнка Заппы. Один знакомый меломан доказывал мне, что «Н.О.М.» насмотрелись-де «Монти Пайтон». Как на самом деле? Что именно вы переплавляли, чтобы получилось то, что получилось?

Про ОБЭРИУтов я уже упоминал. Курс конкретно на смеховую культуру мы не брали. Это было время расцвета КВНа и прочих подобных юмористических капустников. Да и, спаси Господи, Петросян уже блистал во всей красе. Просто хотелось чего-то другого. В рок-музыке тогда задавали тон группы скажем судорожно-серьезные. С одной стороны нам не хотелось слишком легковесно юморить, а с другой – быть напыщенно серьезными.

Всё же, ниша нашлась. Мы никогда не боялись выставить себя дураками, самоирония хлестала через край. Сценография группы «Н.О.М.» и более поздние наши видеоработы близки творчеству коллектива «Монти Пайтон». У наших британских коллег был огромный доступ к телеэфиру и могучие технические возможности. У нас  это тоже появилось, но позднее. В самом конце «восьмидесятых».

Когда известный советский клоун Слава Полунин увидел наши первые зарисовки по ТВ, он позвонил мне. Поздравил с удачными решениями и пригласил поучаствовать в «Фестивале дураков», в его «Академии дураков». Это было приятно и почетно.

Вижу я определенную близость «Н.О.М.» к фееричной «Поп-механике». В личной беседе ты мне 

говорил, что на первые репетиции группы заходил Сергей Курехин. Расскажи, при каких обстоятельствах это было, что он вам сказал, сделал ли замечания или, наоборот, одобрил ваш проект?

Было это, когда мы еще репетировали в Ленинградском дворце молодежи. На репетицию заглянул по рекомендации Артемия Троицкого, известный джазовый критик и журналист Александр Кан. Пришел он вместе с Сергеем Курехиным. Сергей попросил: «Ребята, сыграйте что-нибудь». Мы исполнили самую на тот момент короткую нашу вещь «Королева-гадина». Курехин послушал, сказал пару добрых слов, и побежал дальше. Таким я его и запомнил – веселым, молодым, бегущим куда-то вперед.

Дмитрий, с какого времени группа взяла курс на видеоперформансы? Это громадный пласт в 

истории «Н.О.М.». Я убежден, что нынешние топовые блогеры-пересмешники многое у вас подсмотрели.

Очевидно, что вы были первыми в этом смысле. Проблема одна – отсутствие Интернета. Плюсом к этому из тебя и Ивана Туриста вышли потрясающие актеры. Братья Кагадеевы тоже отлично смотрелись в кадре. Расскажи все о видеостороне «Н.О.М.»

Настал 1989 год. По стране вовсю бродил призрак капитализма. Публика к тому моменту уже была перекормлена концертами групп. Большинство из них были довольно среднего пошиба. Гастрольная жизнь тогда потерпела временное фиаско. Остались на плаву группы стадионного формата. Клубная культура у нас в стране еще не родилась.

В этот момент и произошла наша знаменательная встреча с режиссером Виктором Макаровым. У него была передача «Поп-антенна». Мы сняли видеосюжет на песню «Насекомые». Совместная работа всем понравилась. Мы решили снять клипы на все существующие у коллектива к тому времени песни. Это работы разного качества – и по съемке, и по сценографии, и по культурной ценности. Были съемки самых разных форматов, не только клипов.

С большим твоим почитателем, создателем современного смехового проекта «Мамины Усы» Вадимом Шеиным мы подолгу спорили, насколько ваши съемки были постановочными, и в какой мере – живыми? Безумный монолог Ивана Туриста «Саша, Саша». Это реальная съемка на улице? Кадры из клипа «Хор затейников» тоже? Ну и прочие моменты, снятые на улицах, где полно народу, в парках, на скамейках и т. д? Для съемок подобных лайвов нужна определенная смелость – гопота, милиция, городские сумасшедшие. Много, что может помешать? Расскажи, были какие-то курьезные случаи, связанные именно с лайвами?

Уличные съемки всегда были живыми. Я не помню, чтобы с этим возникали какие-то проблемы. Монолог Ивана Туриста «Саша, Саша» снимался уже без меня. Я уже жил во Франции. Съемки точно были живыми. Годы спустя, когда мы с Варей Зверьковой (с 2005 года участница группы Н.О.М. – прим. авт.) снимали рекламу альбома «Оттепель» прямо перед мавзолеем Ленина. Никаких проблем не возникло: сделали дело и пошли дальше. У режиссеров были корочки, выставлялось много аппаратуры. Окружающие всегда понимали, что происходит что-то важное, и не стоит соваться в процесс. Если нужно, имелись и разрешения.

Клип «Хор затейников» снимался на задворках станции метро «Фрунзенская» в конце февраля, начале

марта. Народу там совсем не было – пляши в лужах, сколько душе угодно. Главная декорация клипа – паровоз. Он был давно неисправным. Просто стоял на запасных путях. Тот же паровоз фигурирует в клипе «Поезд в огне» группы «Аквариум» – вот такой он знаменитый.

Расскажи тогда, как рождались ваши видеофильмы, скетчи, ролики? Кто придумывал тему, персонажей, писал текст, выставлял кадр? Как можно придумать такое безумство, как «похороны клавиш», когда несколько взрослых мужиков хоронят в землю электроорган? Аппаратура и сам процесс съемок – дело не дешевое? Как это все решалось?

Сценарии, видеоряды – все это мы придумывали на репетициях. Что касается съемочной группы – до поры до времени с нами они работали бесплатно, за интерес, им платило государство. Попсовикам, да, они снимали клипы за деньги. Потом, когда капитализм полностью вступил в права, мы стали снимать все на личные видеокамеры.

Какой из образов у тебя любимый? Какую свою роль ты считаешь наиболее удачной?

Особо примечательными я считаю два образа. Это сумасшедший железнодорожник дядя Дима и

з фильма «Жбан дурака» и пасечник Владимир Николаевич Щукрай (он же стоматолог Абрам Щукнудель) из фильма «Пасека». Для этой роли я пожертвовал своими щегольскими усиками. и использовал накладную бороду. Она наклеивалась поверх(!) настоящей и срывалась в момент разоблачения фальшивого пасечника.

Один из моих любимых фильмов, вышедших из творческих недр студии «НОМ-ФИЛЬМ» – это «Жбан дурака». Есть в этой картине сцена, которая выбивается из всего остального. Помнишь, где гусеница долго ползет, освещаемая солнцем? Можешь открыть секрет, что означает этот завораживающий психоделический ход? Кто вообще это придумал?

Фильм «Жбан дурака» снимал на цифровую видеокамеру наш знакомый Влад Кузьмин. В тот момент он заканчивал свое обучение по данной специальности. Это кино стало его дипломной работой. Эти длинные вставки – гусеницы, листики – были лишними.  Влад этим хотел что-то сказать не зрителю, а конкурсной комиссии.

Давай говорить прямо – «Н.О.М.» – коллектив странный, не для всех, в каком-то смысле элитарный. Какие мнения высказывали вам жены, родители? Я имею в виду всех тех, кого можно протащить под формулировкой «обычные люди». Не рекомендовали обратиться за помощью к психиатру? Или что-то в этом роде?

Знаешь, люди могут критиковать, называть тебя придурком, идиотом. Они видят, что ты достиг какого-то успеха, известности в своем деле. Эта критика сразу меняет полярность. У великого художника Херлуфа Бидструпа, есть на эту тему прекрасная зарисовка. На ней аристократ в смокинге и цилиндре и работяга в кепке и потертом пиджаке выполняют одни и те же действия – бросают бутылки, пристают к женщинам. Реакция публики совершенно разная. В случае с работягой вызывают полицию, чтобы наказать хулигана. В случае с аристократом – полицейский отдает честь.

Дима, в начале «девяностых» у коллектива случились довольно продолжительные концерты в 

Европе. По их следам даже вышел у вас фильм-концерт «НОМ-ЕВРО». Кто продюсировал этот тур? Редко кто в то время мог похвастаться таким достижением.

Ничего сложного в этом не было. Мы ездили на микроавтобусе вместе с инструментами. Выходило не дорого, правда – утомительно. В местах проведения концертов нас селили, довольно хорошо кормили и поили. Ох, как нелегко было устоять от соблазна, когда после концерта ты такой весь разгоряченный и уставший, и тебе говорят: what do you want to drink? За спиной бармена стоят шеренги самых разных высококачественных напитков. Нужно  быть водителем, чтобы устоять. Хорошо, что мы были музыкантами.

Водителем и владельцем видеокамеры был Николай Майоров. Он-то и наснимал часов семь или восемь различных путевых видеозаметок и скетчей, из которых Андрей Кагадеев потом и смонтировал фильм «Сделано в Европе».

На западе клубная культура уже была сформирована. Народ вовсю ходил на концерты. Им было не очень важно, группа из какой страны будет выступать. Из Румынии? Пойдем на группу из Румынии. Из России? Тоже идем.

Расскажи эту интересную историю, как группа «Н.О.М.» в почти полном составе угодила в клип «Мне говорят, я сошла с ума» Ирины Салтыковой? И почему тебя там не было?

Я к тому моменту уже уехал за границу на ПМЖ. Полагаю, коллеги приняли в этом участие отчасти из любопытства и возможно некоторого гонорара. Отказался Иван Турист. Интересный момент: настоящая фамилия Туриста – Салтыков.  Салтыков не стал сниматься в клипе у Салтыковой принципиально и категорически. Не захотел примерить на себя роль гламурного и напомаженного попсовика, что остальные участники сделать не преминули.

Дима, не буду спрашивать, почему в 1994 году ты уехал из России. Спрошу так: твои ожидания от жизни в Европе оправдались? Все так, как ты себе представлял? Или мечта и реальность оказались не совсем сопоставимыми?

Никаких особых ожиданий от жизни в Европе у меня не было. Я не собирался жить там на постоянной основе. Думал, ну будет у меня теперь заграничная жена, буду ездить туда-сюда. Во время медового месяца в группе мне нашли замену… Я остался во Франции, в городе Нант. Подумал и решил подготовиться к конкурсу в Женевский оперный театр.

С 1995 года по настоящее время я в нем и тружусь. С коллегами по группе на тот момент мы просто не поняли друг друга. Они подумали что-то свое, я – свое. Можно сказать, теперь я живу за границей, благодаря некоторому недопониманию между людьми.

До конца я никогда из коллектива не уходил. Соприкасался с ним. В последние годы сотрудничество все нарастает.

Правда ли, что бывшие коллеги по группе на тебя разозлились и записали песню «Сволочь», посвятив ее именно тебе и твоему отъезду?

Правда. Они сняли клип в качестве креативной реакции на мою подлейшую эмиграцию. Я был польщен таким вниманием. В музыкальном плане песня не представляет интереса. Видеоряд смешной.

Ты – бас-профундо. Много работаешь в женевской «Гранд Опера». Поешь в этом качестве и в России. Как ты смог соединить в себе смеховой проект «Н.О.М.» и академическую музыку? Нет ли для тебя в этом симбиозе некоторого противоречия?

Опцию своего голоса «бас-октавист» я включаю, когда этого требует исполняемое произведение. Концерт Шнитке для хора или религиозная музыка – «Всенощная» Рахманинова, «Страстная седмица» Гречанинова и подобные вещи.

Академическая музыка не является чем-то закостеневшим и консервативным. Никаких противоречий я не вижу. Это ведь и шоу, сценическое действо. У нас много оперетт и современных опер в театре ставится. В этой работе навыки, которые я получил в группе «Н.О.М.» мне сильно помогли. Они были по достоинству оценены многими режиссерами-постановщиками.

Летние концерты группы «Н.О.М.» традиционно носят название «Каникулы в опере». Я включаю в них произведения из классического оперного репертуара.

Или еще пример. Известный дирижер Теодор Курентзис 2019 году пригласил меня в турне с «Реквиемом» Верди. Он знаком с группой «Н.О.М.» и с клипом-лейтмотивом фильма «Пасека». Эти линии пересекаются довольно сильно.

Общаешься ли ты с Иваном Туристом? С чем связываешь его уход из музыки? Какое имеешь 

мнение о появлении в проекте Федула Жадного? Туриста вообще можно заменить?

С Туристом мы конечно, общаемся. Мы находимся в добрых дружеских отношениях. Федул Жадный, ещё до трудоустройства в коллектив «Н.О.М.», являлся другом Туриста и остаётся таковым.

Нельзя сказать, что он его заменил. Федул привнес много своего: характерный вокал, эстетику, переосмыслив при этом пластику Ивана Туриста. Это целая эпоха в истории группы.

Может когда-нибудь мы все вместе, как старые пни из Rolling Stones, соберемся на очередном юбилейном концерте. Хочется верить.

Давай немного сместимся. Я знаю, что у тебя особые отношения как с русской литературой, так и с русской идеей вообще. Ты знаком (лично и с творчеством) Захара Прилепина и Михаила Елизарова. Расскажи, как вас свела судьба и с тем, и с другим? Кого еще из ныне живущих и работающих литераторов ты можешь выделить?

С Михаилом Елизаровым я познакомился на концерте группы «Н.О.М.» в Москве много лет назад. Мы уже были в курсе существования друг друга. Я читал его рассказы, а он слушал нашу музыку. Даже включил мои песни «Жирные пальцы» и «Воробей» на стихи Андрея Кагадеева в свою концертную программу. Мы тоже исполняем несколько песен Михаила на наших концертах. Такое вот продуктивное сотрудничество.

С Прилепиным мы познакомились в Женеве, где он был частым гостем на книжных салонах. Я подошел, подписал книгу, через год еще одну. После одного из салонов подвез его в аэропорт. Мы даже успели посидеть часок за беседой на берегу озера. Что примечательно – Захар всегда отвечает на сообщения и ведет обширнейшую переписку с огромным количеством людей в соцсетях. Удивляюсь, как у него это получается при всей его занятости?

Совсем недавно я открыл для себя прозу Андрея Рубанова. Отличный писатель. Ты в курсе.

Теперь о русской идее. По убеждениям ты явно тяготеешь к почвенникам. При этом сам живешь в либеральном государстве. Как в тебе это сочетается? Преданность патриотической русской идее и проживание за пределами России…

Либерально государство – говоришь ты. Здесь живут совершенно адекватные люди. Многие из них в либерализм давно не верят. В приватных беседах не упускают возможности высказать комплименты в адрес действующего руководства РФ. Я, как человек националистических, имперских взглядов, это приветствую.

Взгляды мои можно выразить поговоркой – всяк сверчок знай свой шесток. Поясню. Драматичность пребывания таджикского гастарбайтера в Москве или негра преклонных лет, убирающего мусорные баки, в Париже, удручает. Они далеко от своей родины, где светит солнце, где растут их дети без отцов, а внуки без дедов.

Сам-то ты вдали от исторической родины…

Это другой случай. Я – артист. Работаю там, где востребован наибольшим образом. Если завтра Валерий Гергиев пригласит меня в Мариинский театр, а он меня в Женеве слышал, то я куплю билет на самолет – и прилечу в соответствии с контрактом. Правда есть нюанс: ниша октависта в Петербурге уже занята певцом Владимиром Миллером. Нас мало. Нам надо много места.

Как часто ты бываешь на родине и чем здесь занимаешься?

В России бываю раза три, а то и четыре в году с концертами. В свободное от сцены время общаюсь с родней. Продолжаю знакомить своих детей с великой родиной их предков.

Дим, немного светлой грусти в конце. Шесть лет назад умер твой друг и соратник по группе Сергей Кагадеев. Его смерть стала для тебя неожиданностью? Ты понимал, что Сергей медленно, но верно идет к подобному концу и выбрал печальный путь саморазрушения?

Досаден и обиден его уход. За несколько лет до этого все мы осознали, что нужно кардинально проработать отношения с вредными привычками. Сергей тогда полностью завязал с алкоголем. Как и Турист. Позже решил, что он себя контролирует, и запил снова. Вот, к чему это привело – Сергея нет с нами больше. Ради пропаганды здорового образа жизни скажу, что я уже пятый год не употребляю спиртного. Это ох как непросто, во Франции-то!

На этой здоровой и оптимистической ноте мы и закончим. Удачи и успехов тебе.

Фото из архива Александра Ливера